А что будет потом? Об этом я старалась не думать.

Но все имеет свойство заканчиваться. И однажды вечером ко мне пришел Максим.

— Как ты? — спросил он между делом.

— В норме.

— Это хорошо. Ваши документы готовы.

— Это значит…

— Это значит, что скоро я отвезу тебя и Катю в новый дом.

— Дом?

— Да, небольшой домик в соседней области.

— Даже так? — искренне удивилась я.

— Вопрос безопасности, — тактично ответил Григорьев.

— Есть вероятность, что Кате что-то грозит? — тут же напряглась я.

Мужчина ответил не сразу.

— Герман не зря скрывал ребенка. Когда Анна попала в аварию, он сделал так, чтобы все считали Катю погибшей вместе с матерью.

— Ничего себе, — пробормотала я. — Не знала таких подробностей.

— Неудивительно, — пожал плечами Максим. — Герман всегда был довольно замкнутым.

Что ж, с этим я была полностью согласна.

— Но мне все же есть чего опасаться?

— А если скажу да, ты откажешься от опеки?

— Конечно, нет, — вздохнула я. — Но лучше быть готовым заранее.

Я не стала говорить, что забыть про малышку не смогла бы при всем желании. Она не только поселилась в моем сердце, но еще была и той самой ниточкой, которая связывала меня с Морозом. Глупо, да. Но вот так вот.

— С вами поедет охранник.

— Зачем?

— Чтобы охранять, конечно же, — усмехнулся Макс. — А если серьезно, то он будет помогать. Ну, и чтобы не было неприятностей — молодая девушка с ребенком может привлечь внимание не самых достойных мужчин.

— То есть, таким образом мне отсекается возможность личной жизни?

Григорьев чуть наклонил голову и прищурился, внимательно глядя на меня.

— Понимаю, ты девушка молодая, и у тебя есть потребности. Но я дал слово Герману, что Катя будет в безопасности.

— Да какие потребности? — раздраженно возразила я. — Не собираюсь я бегать по мужикам. Просто уточнила, какие функции будет исполнять этот человек, раз уж он едет с нами.

Григорьев выразительно хмыкнул.

— Он будет твоим сопровождающим. Семейную пару изображать не надо будет, если ты об этом. Считай, будет старшим братом. Опять же с сумками помочь, приглядеть, если надо. Одной с ребенком очень тяжело, Есения.

— Ладно, я поняла. Что-то еще?

— Да. У тебя довольно приметная внешность. Так что опять же — в целях безопасности — придется немного ее изменить.

— В каком смысле?!

— Волосы постричь и перекрасить.

— Это что, шутка такая? — не поверила я.

— Не шутка.

— То есть мне теперь всю жизнь кем ходить — блондинкой “под мальчика”?

— Можно брюнеткой. Но не всю жизнь. Какой-то период времени, — уклончиво ответил Григорьев.

— Что это значит? Это как-то связано со смертью Германа?

— Связано. Поэтому, пожалуйста, прислушайся к моему совету.

В памяти тут же всплыли слова из письма о том, чтобы я не упрямилась.

— И как долго?

— Не могу пока сказать. Но как только я со всем разберусь, то обязательно тебе сообщу. Понимаю, это непросто, но жизнь куда ценнее внешности, — невесело добавил он. И такой странный у него при этом был взгляд… — В общем, завтра приедет мастер, который поможет тебе с волосами.

— Спасибо…

Мужчина давно ушел, а я все прокручивала в голове наш разговор. Умом я понимала, что, очевидно, бизнес у Германа был опасным — иначе он бы вряд ли достиг того уровня жизни, который я видела. Но обратной стороной медали оказалась опасность, которой подвергался не только он, но и его семья. Что, если Анна тоже погибла вот так — из-за какой-то угрозы? От этого было не по себе. Теперь выходило, и у малышки на спине могла быть мишень. А вместе с ней и у меня…

Неприятное чувство, надо признаться. И врать, что мне было не страшно, глупо.

Страшно, конечно. Я жила простой жизнью, далекой от подобного. Теперь же все изменилось. Но бросить Катю…

Этого бы я себе не простила никогда. Так что да, я решила последовать совету Максима. Хотя мне и нравился мой цвет волос, в конце концов, это была малая плата за безопасность мою и ребенка.

Новый образ вышел… так себе. По крайней мере, мне так показалось. Темно-каштановые волосы и короткая стрижка. Наверное, лучше, чем блонд, но все же…

В зеркале смотрела на меня совершенно чужая девушка, в которой я не узнавала саму себя. И хотя мастер действительно очень старалась, я не была довольной. Правда, запас краски взяла, и как подкрашивать корни, записала тщательно. Кто знает, как долго затянется необходимость носить “новый образ”.

Оля старалась меня поддержать. Она вообще оказалась очень классной и доброй. Учитывая, что она сама была из детдома, я не уставала поражаться этому.

Ближе к вечеру появился и сам Максим. С минуту он оценивающе рассматривал меня и, в конце концов, удовлетворенно кивнул.

— Подойдет, — вынес он свой вердикт. — Очень хорошо.

— Не согласилась бы, — вздохнула я.

— Не нравится?

— Нет, — честно призналась я.

— Значит, то, что надо.

Оля осуждающе посмотрела на мужа, но тот, кажется, этого даже не заметил.

— Почему? — все же спросила я.

— Ты ведь сама на себя не похожа. Так что даже если кто-то и будет искать рыжую девочку, которая засветилась дома у Мороза, то ты не вызовешь интереса.

Логика в этом была. Опять же.

— Надо просто потерпеть, — ободряюще улыбнулась его супруга.

— Да, я понимаю. И спасибо вам обоим за помощь.

— Завтра выезжаете.

— А охранник?

— Все в силе. Будет.

Последняя ночь в доме Григорьевых прошла нервно. Причем не только у меня. Даже Катя — и та капризничала. Плохо спала, крутилась. Словно почувствовала мое состояние. В итоге утром мы обе были, мягко говоря, не в настроении.

Максим помог спустить сумку с вещами. Брали только самое необходимое. У ворот стоял автомобиль. Неприметный. Совсем не такой, как у Германа. Нет, среднестатистический седан. Видимо, чтобы не привлекать лишнее внимание.

Рядом с машиной стоял высокий, широкоплечий мужчина.

— Знакомься, это Денис, — сказал Григорьев, едва мы подошли достаточно близко.

— Очень приятно, — сказала я.

— Взаимно, — кратко ответил тот.

— Он будет твоим помощником.

Денис кивнул и, забрав сумку, пошел убирать ту в багажник.

— Карты и наличка в папке с документами, — между тем добавил Макс. — Там же есть номер для экстренной связи. А также пара одноразовых мобильников.

— Зачем?

— На случай, если вдруг ты поймешь, что стоит связаться со мной.

— А как же Денис? Он не справится? — растерялась я.

— Справится. Но это, скажем так, запасной вариант. У тебя должна быть возможность связаться со мной напрямую. Но только на самый крайний случай. В остальном, да. Связь будем поддерживать через Дениса.

Я осторожно покосилась в сторону своего охранника — тот как раз садился за руль.

— Не волнуйся, он хорош в своем деле. Но я привык перестраховываться.

— Ясно.

— Удачи, Есения. И помни — ты не одна. Даже если тебе так будет казаться…

Пока усаживала малышку в кресло, все прокручивала в голове последнюю фразу. Было странное чувство, будто Максим хотел сказать больше, чем мог.

— Готовы? — поинтересовался Денис.

— Да, — ответила, как только пристегнулась.

Он завел двигатель, и мы, наконец, покинули территорию Григорьевых. Я провела здесь всего несколько дней, но оказалось, уже привыкла к месту. Не так, чтобы сильно тосковать, но однозначно мне здесь было куда легче, чем останься я дома у Германа.

За окном мелькали дома, деревья. Обстановка менялась, менялись таблички и дорожные указатели. А я медленно, но верно понимала и принимала мысль, что моя жизнь изменилась безвозвратно. Раз и навсегда. И если всего пару недель назад я была полна надежд, то теперь… Теперь мне предстояло вылечиться от ненужных чувств к отцу Кати, сосредоточиться на воспитании малышки и построить свою жизнь заново.

В новом городе. В новом доме. Рядом с незнакомым человеком.